Новости гимназии

Памяти великого русского мыслителя И.Р. Шафаревича

• 1
• 2
• 3
• 4
• 5

3 июня 2023 года, исполнилось 100 лет со дня рождения великого русского человека и гражданина, академика РАН Игоря Ростиславовича Шафаревича. Представляем вашему вниманию статью протоиерея Димитрия Лескина, опубликованную в Церковном Вестнике в марте 2017 №3 (218).

"В феврале 2017 года 94 году жизни скончался выдающийся российский ученый и мыслитель – Игорь Ростиславович Шафаревич. Глубокий патриотизм, серьезный аналитический подход, блестящее владение источниками, искренняя религиозность, гражданское мужество, историко-философская и политическая заостренность – все это свойственно работам этого замечательного представителя русской интеллектуальной культуры. Пройдя долгий жизненный путь, И.Р. Шафаревич остался верным тем мировоззренческим принципам, на которых стоял уже в первые годы своей творческой деятельности.

И.Р. Шафаревич родился в 1923 году в Житомире. В школе так увлекался историей, что стал отставать по математике и принялся заниматься этим предметом дополнительно. В 14 лет самостоятельно завершил изучение школьного курса математики, после чего Шафаревичем заинтересовались профессора Московского государственного университета. В результате в возрасте 15 лет Шафаревич приступил к научной работе в области алгебры и теории чисел и экстерном сдавал экзамены на механико-математическом факультете МГУ. По окончанию школы Шафаревич был зачислен сразу на последний курс мехмата МГУ.

В 1942 году защитил кандидатскую диссертацию, с 1943 года преподаватель в МГУ. В 1946 году, получив ученую степень доктора наука,   начал работать в математическом институте Академии Наук СССР. В 1958 году стал членом-корреспондентом Академии наук СССР по отделению физико-математических наук, в 1959 году получил Ленинскую премию за открытие общего закона взаимности и решение обратной задачи теории Галуа.

С 1960 года – заведующий отделом алгебры математического института АН СССР. Воспитал многих учеников. Под его руководством защищено более 30 диссертаций.

Связанные с математикой труды Шафаревича относятся в основном к алгебре и теории чисел. Шафаревич – автор книги «Основы алгебраической геометрии». Президент Московского математического общества, с момента его организации. 7 декабря 1991 года Шафаревич был избран академиком РАН по секции математики, механики, информатики. Большая часть математических работ Шафаревича издана на английском языке в виде собрания сочинений («CollectedPapers», Springer, 1989).

Уже в 1960-х годах И.Р. Шафаревич начал принимать участие в общественной деятельности: делал заявления и помогал организовывать пресс-конференции в защиту Православной Церкви, против использования психиатрии как средства политических преследований и др. 

В 1974 году вместе с А.И. Солженицыным участвовал в издании сборника «Из-под глыб», в котором были опубликованы его статьи «Обособление или сближение? (Национальный вопрос в СССР)» и «Есть ли у России будущее?». Шафаревич констатировал болезненность отношений между народами в СССР, противоречие между национальными устремлениями и социалистической идеологией, и опровергал утверждение, что Россия колонизировала нерусские народы, являясь их «тюрьмой». В лживой интернациональной политике СССР, в которой Шафаревич пророчески указал основную причину грядущего распада страны, повинна отнюдь не Россия, а коммунистическая доктрина, враждебная и каждой нации, и каждой личности. Сама же Россия, главная жертва большевистского эксперимента, нуждается в возрождении, причем именно религиозном. 

Первая его статья «Социализм» вышла в известном солженицыновском сборнике «Из-под глыб». Потом она выросла в книгу «Социализм как явление мировой истории»,опубликованную во Франции в 1977 году. Вне зависимости от того, как оценивать её основной постулат – социализм как смертельная социальная болезнь, известная ещё с древних времён и поражающая совершенно разные социумы – книга была прорывной. С такой точки зрения на социализм тогда не смотрел  никто.  При этом книга Шафаревича прошла незамеченной.

Книга написана  под влиянием убеждения, что пережитые человечеством в XX веке катаклизмы представляют собой лишь начальную фазу несравненно более глубокого кризиса, крутого перелома в течении истории. Автор считает, что полезно сравнить социализм с каким-либо другим явлением, оказывающим на жизнь воздействие такого же масштаба, - например, с религией. Естественно предположить, что и в социализме проявляется какая-то основная тенденция, которая делает в принципе возможным его колоссальное воздействие на жизнь. При таком подходе мы наталкиваемся на поразительное явление: «социализм оказывается вопиющим, кричащим противоречием! Исходя из критики окружающего общества, обвиняя его в несправедливости, неравенстве, отсутствии свободы, социализм, в своих наиболее последовательных системах, провозглашает несравненно большую несправедливость, неравенство и рабство! Если счастливое общество будущего пытаются устанавливать расстрелами, то это еще можно объяснить несоответствием между мечтой и действительностью, искажением, которое претерпевает идея при попытке воплотить ее в жизнь. Но как понять учение, в своем идеале одновременно содержащее и призыв к свободе, и программу установления рабства?»

Почти все прошлое столетие социализм в его марксисткой форме являлся главной левой политической силой, под знаменами которой собирались многочисленные непримиримые противники «старого мира». Здесь сомкнулись и просвещенческий философский утопизм, и политический интернационализм, и сциентистски-техницистский глобализм, и идеология общества-фабрики, и воинствующий атеизм, и квази-религиозный мессианизм, готовый пойти на неслыханные жертвы ради достижения «коммунистического рая». 

Такой успех марксизма как двуединства философской теории и социально-политической практики во многом объясняется тем, что он, как верно замечал И.Р. Шафаревич,  предельно конкретно ответил на два ключевых вопроса, без решения которых невозможно построить ни одной действенной идеологии: какова общественная сила – избранный народ, руками которого будет демонтироваться прежняя система, и каков высший санкционирующий авторитет движения.  Ответом на первый вопрос был – пролетариат, на второй – наука. 

Однако уже во второй половине XX века оба они оказались в значительной мере недействительными. Мировой пролетариат утратил свою былую революционность. Наука также потеряла ореол абсолютной ценности, став массовой, чрезвычайно институализированной и специализированной областью человеческой деятельности, к тому же с весьма не бесспорными  заслугами перед человечеством. 

Требовалась «смена парадигм». Дискредитировавшая себя откровенным тоталитаризмом и бесчеловечностью социалистическая система вызывала здоровое отторжение во всем мире и не могла уже оставаться в «мейнстриме» развития левой идеологии. Если 1950-е годы такой видный философ-авангардист, как Ж.П. Сартр, предлагал просто игнорировать проникающие на Запад сведения о контрационных лагерях в СССР, так как это может привести французский пролетариат к отчаянию, то вскоре он заговорил о бюрократичности и репрессивности советского строя. В политике Советского Союза, который после Второй мировой войны перестал восприниматься флагманом прогрессивного мира, Запад вдруг рассмотрел столь неприятные ему, но сохранившиеся вопреки всему черты исторической России, в связи с чем возобновились традиционные обвинения: в возрождении великорусского шовинизма, ксенофобии, притеснениях национально-культурных меньшинств, нарушении прав человека и т.д. 

Итак, уже не рабочий класс и, тем более, не страна победившего пролетариата определяются отныне в качестве «избранного народа», с помощью которого должна продолжиться «антропологическая революция». Теперь это различные социальные меньшинства: сначала студенты и американские негры, вскоре представители нетрадиционных религий и лишенные государственности малые народы, наконец, гомосексуалисты и половые извращенцы. Новым санкционирующим авторитетом и важнейшим мировым достоянием провозглашаются «права человека» или «общечеловеческие ценности», в отстаивании которых в любом конце земного шара все средства хороши. Гарантом их сохранения выступают, естественно, США. Культовыми становятся понятия плюрализма, толерантности, космополитизма, глобализма; нормативными принципами нового мирового порядка объявляются безграничная свобода самовыражения, крайний индивидуализм, «мораль успеха» и «эстетика наслаждения».

В 1978 году Шафаревич приступил к созданию своего самого известного труда «Русофобия». В этой книге утверждалось, что небольшая группа населения России, враждебно относящаяся к ментальности и культуре русского большинства, пробившись к власти, оказала огромное влияние на судьбу России в ХХ веке. Именно она, по мнению Шафаревича, вершила политическую жизнь страны. «Русофобия», вышедшая в «самиздате» в 1983 году, сделала Шафаревича по-настоящему знаменитым. Это слово стало одним из ключевых в общественно-политической жизни эпохи. 

Главный вопрос, исследованию которого Шафаревич посвящает свое программное исследование, автор формулирует следующим образом: «Как течёт сейчас духовная жизнь нашего народа? Какие взгляды, настроения, симпатии, антипатии — и в каких его слоях — формируют отношение людей к жизни? Если судить по личным впечатлениям, то размах исканий (и может быть, метаний?) необычайно широк: приходится слышать о марксистах, монархистах, русских почвенниках, украинских или еврейских националистах, сторонниках теократии или свободного предпринимательства и т.д. И, конечно, о множестве религиозных течений. Но как узнать, какие из этих взглядов распространены шире других, а какие лишь отражают мнение активного одиночки?»

В поисках ответа академик  подолгу сидел в библиотеках, отыскивая старые журналы, и выписывал из них цитаты. Он изучал биографии известных людей, кропотливо перепроверяя сведения. Этот накопленный и обработанный материал активно используется: современные авторы, пишущие о русофобии, до сих пор приводят примеры, заимствованные из его трудов. 

 «Русофобия»  написана достаточно просто, чтобы её мог понять любой грамотный человек, при этом  содержит достаточно сложную систему воззрений и оценок. Введённый Шафаревичем аппарат – начиная с самого слова «русофобия» - сейчас полностью воспринят русским интеллектуальным сообществом. 

По Шафаревичу, российское воплощениефеномена«малого народа» (ключевой термин «Русофобии») сыграло большую роль в революции в России. При этом «малый народ» не является, по Шафаревичу, каким-либо национальным течением, в нём присутствуют представители разных наций. Работа «Русофобия» содержит также поддержку версии, согласно которойрасстрел царской семьиявляется «ритуальным убийством».

После напечатания «Русофобии» в СССР в 1989 году в журнале «Наш современник» в «Книжном обозрении»  появилось письмо протеста против взглядов Шафаревича за 31 подписью, включаяЮрия Афанасьева,Дмитрия Лихачёва, Андрея Сахарова.  В 1992 году более 400 математиков опубликовали в «NoticesoftheAmericanMathematicalSociety» открытое коллективное обращение к Шафаревичу с просьбой пересмотреть позицию, опубликованную в «Русофобии», а 16 июля 1992 годаНациональная академия наук СШАобратилась к учёному с просьбой добровольно отказаться от членства в ней, так как процедуры исключения из академии не существует.

Стоит отметить, что в 2003 году Шафаревич сам вышел из состава НАН США в знак протеста против американской агрессии в Ираке, однако именно после публикации «Русофобии» начался период сознательного замалчивания философско-публицистической деятельности мыслителя. Центральными произведениями последних десятилетий жизни философа стали: статья «Две дороги - к одному обрыву» (1989), содержащая критику исоциализма, и западнойдемократии, книга «Трехтысячелетняя загадка. История еврейства из перспективы современной России» (2002), публикация которой породила множество гневных отповедей при отсутствии конструктивной полемики.

И вот Игоря Ростиславовича не стало. Ушел мыслитель, соединивший в себе мощный аналитический ум, глубокую веру и искреннюю преданность России. К большому сожалению, мы можем констатировать, что имя Шафаревича до настоящего времени многие избегают включать в число наиболее выдающихся представителей современной отечественной гуманитарной науки. И причина того отнюдь не несоответствие его книг самым высоким требованиям академической добросовестности – здесь Шафаревич практически неуязвим. Его честная, открытая, блестяще аргументированная позиция по самым сложным вопросам мировой и отечественной истории, ответ на которые сегодня насущно необходим, вызывает агрессивное неприятие своим смелым отказом войти в «мейнстрим» либерально-постмодернистской парадигмы, доминирующей сейчас в общественно-политическом дискурсе. Оттого и некрологи (ведь нельзя же просто проигнорировать кончину человека, имя которого известно во всем мире) чаще всего выглядят следующим образом: «Умер математик Игорь Шафаревич... Основные труды ученого посвящены алгебре, теории чисел и алгебраической геометрии. Он известен не только как математик, но и как публицист, общественный деятель и автор работ, посвященных истории и общественным проблемам» («Коммерсант»). Здесь характерна каждая деталь и вполне очевидна цель: просто ничего не написать о том, что составляло главное дело жизни великого русского мыслителя. Но замолчать наследие Шафаревича уже не удастся, слишком велик его вклад в дело пробуждения национального самосознания и духовно-нравственного возрождения России.

В одном из своих последних интервью И.Р. Шафаревич сказал: «Я в детстве слушал настоящие русские сказки. Думаю, это и было причиной моего осознания себя именно русским человеком». Таким он и был, выдающийся ученый и мыслитель, публицист и общественный деятель, патриот и православный христианин. Настоящий русский человек. Вечная ему память!"