Поволжский православный институт - проект грандиозный, но осуществимый

Поволжский православный институт - проект грандиозный, но осуществимый[1]

"Я знаю - город будет, я знаю - саду цвесть!" - в этом директор Православной классической гимназии города Тольятти, 32-летний доктор философских наук и отец четверых детей протоиерей Димитрий Лескин убеждал - и убедил - корреспондента "Интерфакс-Религия" Елену Жосул в ходе часовой беседы и экскурсии по гимназическим аудиториям. Угадать в архитектуре древнерусского теремного дворца, где размещается гимназия, здание бывшего детского сада было решительно невозможно. Форма и содержание должны находиться в неразрывной гармоничной связи и служить единой цели - для православного образования это необходимый принцип, убежден отец Димитрий. Этот же принцип положен в основу проекта Поволжского православного института, который возводится в одном из крупнейших индустриальных центров России и обещает стать третьим в стране светским богословским вузом. О возможности создания "с нуля" полного цикла православного образования в отдельно взятом регионе ректор будущего института рассказал в интервью агентству.


- Я начну с небольшой предыстории. История нашей Православной классической гимназии насчитывает уже 14 лет и, собственно, именно с нее и началось религиозное образование в городе Тольятти. С самого начала у нас были попытки создать здесь мощный православно-образовательный центр, где были бы задействованы и дети, и родители. Когда-то в двух небольших группах детского садика были набраны первые два класса, а в итоге за все эти годы гимназия превратилась в полноценное среднее учебное заведение. Сегодня здесь в классах с 1-го по 11-й обучается более 300 человек, есть свой детский сад, куда дети поступают с трех лет. Ведется активная социально-просветительская работа в рамках всего города, созданы богословско-просветительские курсы, курсы повышения квалификации для учителей, летний детский лагерь, выходит газета "Церковный вестник Тольятти", создан православно-просветительский центр "Китеж", включающий и библиотеку, и книжный магазин. На втором этаже мы недавно открыли небольшую трапезную-кафе, где можно недорого пообедать.
Думаю, вы прекрасно осведомлены о проблемах и трудностях православного образования в России: это отсутствие и юридической, и материальной базы, и государственного финансирования. Поэтому, конечно, наши первые пять-шесть лет были борьбой за выживание. Увы, как известно, многие образовательные учреждения, возникшие, как и мы, в 1990-е годы, просто не выдержали испытания временем. Сейчас в той же Москве в три раза меньше православных учебных заведений, чем семь-восемт лет назад. Но нам, слава Богу, удалось стать одним из крупнейших православных учебных заведений в Поволжье, заслужить высокую оценку и Святейшего Патриарха, и управляющего делами Московской патриархии митрополита Климента, которые в свое время посещали нашу гимназию. И, конечно, фактически с первых лет у нас сложились очень конструктивные отношения с властями как города, так и области, а также с Волжским автозаводом, который все это время выступал нашим генеральным попечителем.

- Получается, гимназия стала таким пробным - и удачным - экспериментом, давшим вам возможность попробовать свои силы перед организацией богословского вуза?
- Изначально мы представляли себе создание нашей учебной структуры по принципу бус, когда бусинки связываются друг с другом на одной нитке. Я помнил слова митрополита Питирима (Нечаева) о том, что настоящая академия в христианском смысле слова - это учебное заведение, куда молодой отрок поступает едва ли не младенцем, а покидает ее стены, уже будучи личностью, сформировавшимся специалистом. Она дает универсальное образование, охватывающее все возрастные этапы формирования человека. Поэтому, конечно, мы не хотели ограничиваться только средним учебным заведением. Да, мы создали светскую школу, которая, имея православную ориентацию, при этом как классическая гимназия углубленно изучает блок гуманитарных дисциплин, иностранные языки и предметы музыкально-эстетической направленности. Мы открыли свой детский сад, потом - различные катехизаторские богословские курсы и так далее, но, конечно, самой неосуществимой, недосягаемой, но в то же время постоянно маячившей на горизонте мечтой было создание полноценного православного вуза. Как известно, в России православные светские вузы можно пересчитать по пальцам одной руки, а к окончательно сформировавшимся можно отнести лишь Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет и Российский православный университет имени апостола Иоанна Богослова. Однако оба они - в Москве, но ни в Поволжье, ни в каком-либо другом регионе, увы, подобных учебных заведений нет.

- И как Вы начали реализовывать такой амбициозный проект, требующий бездны самых разных ресурсов? Все-таки от гимназии к институту - это большой скачок...
- Конечно, я прекрасно осознавал недостаточность собственных сил для поднятия такого масштабного проекта, но несколько факторов в последние годы позволили нам сдвинуть это дело с мертвой точки. Во-первых, три года назад по благословению архиепископа Самарского и Сызранского Сергия я возглавил кафедру теологии и истории религии, которая была сформирована первоначально на базе государственного и вроде бы сугубо профильного вуза - Самарской академии путей сообщения. Здесь нам опять помогло имя и дело митрополита Питирима, который в свое время был студентом МИИТ (сегодня Московский государственный университет путей сообщения - "ИФ"), головного из всех железнодорожных вузов. Идея владыки Питирима открыть в собственном вузе кафедру теологии была в 2000 году поддержана руководством МИИТ, и эта волна прокатилась по всей образовательной структуре и была подхвачена в том числе и в Самаре. Сначала в академии был открыт домовый храм, а затем и кафедра. Руководство вуза дало нам очень серьезный карт-бланш, и нам необходимо было наполнить эту кафедру в сугубо профильном вузе реальным содержанием.
Признаюсь, поначалу 90% профессуры относились к кафедре негативно, дали себя знать все советские стереотипы - в нас видели только "попов, которые пришли заниматься антинаучной пропагандой", ведь религия - это "мракобесие, не совместимое с наукой", а крупный профессор верующим быть не может. Флагманами этой критики были, конечно, братские кафедры философии, социальных наук и т.п. Однако спустя буквально два-три месяца отношение начало меняться. Во-первых, коллеги обнаружили, что с духовенством можно общаться на нормальном языке. Во-вторых, заведующему кафедрой философии было очень приятно обнаружить на месте завкафедры теологии однокашника, также выпускника философского факультета МГУ. В-третьих, мы стали активно участвовать в университетских мероприятиях, конференциях, причем на нормальном академическом уровне, выпускать публикации. То есть другие профессора увидели, что на кафедре теологии нет никакого насаждения клерикализма, никто не заставляет студентов молиться перед лекциями и поститься до умопомрачения.
Более того, в соответствии с внутриуниверситетским рейтингом из шести гуманитарных кафедр мы за эти три года по итогам семестров дважды получали первое место. И, что самое главное, состав кафедры сформировался как из священнослужителей с обязательным светским образованием и даже во многих случаях с ученой степенью, так и из светских преподавателей. Сегодня на нашей кафедре работают три доктора и шесть кандидатов наук. С этого года будут трудиться 14 человек, с объемом часов почти семь тысяч в год. То есть это полноценная кафедра и далеко не самая маленькая из всех 35 кафедр академии (мы где-то на пятом или шестом месте).
Наш ректорат сразу же принял абсолютно правильное, на мой взгляд, решение: основная дисциплина "Религии мира" - а называется она у нас именно так, подчеркнуто политкорректно - обязательна для всех первокурсников. То есть все 1000 студентов вуза ежегодно слушают этот курс, после чего выбирают один из пяти-шести курсов, в числе которых - "Введение в Священное Писание", "История Церкви", "Культурно-религиозное наследие России", "Элементы догматического богословия и катехизиса", "Социальная концепция Русской православной церкви". Это ни в коем случае не простой факультатив, который посещаешь по желанию, а курс по выбору, но - обязательный, в рамках кафедры теологии. А "Религии мира" вообще включены в блок регионального вузовского компонента.
Таким образом, первый шаг, сделанный нами в этом направлении, оказался положительным. Главное же состояло в том, что полтора года назад опыт нашей кафедры решили транслировать сразу на семь ведущих вузов Самарской области. И это один из уникальных примеров в масштабах всей России. Мы - общегуманитарная, а не выпускающая кафедра, и такой цели перед собой не ставили. Сами понимаете, выпускающую кафедру теологии в академии путей сообщения сделать нереально. Однако преимущество наше в том, что через обучение на нашей кафедре, как и в МИИТе, на протяжении года проходит более тысячи студентов. А численный состав студентов на большинстве выпускающих кафедр теологии - в среднем около 20 человек, а то и меньше. Лишь две-три кафедры, как, к примеру, в Дальневосточном университете, могут похвастаться тем, что они по-настоящему крупные.
И такой наш общегуманитарный подход понравился Совету ректоров Самарской области. Его председатель, ректор Самарского медицинского университета академик Геннадий Петрович Котельников, - человек очень грамотный, понимающий важность того образовательно-воспитательного подхода, который несет в себе Церковь. Было подписано соглашение о создании межвузовской кафедры, учредителями которой выступила, с одной стороны, Самарская епархия, а с другой - Совет ректоров и семь ведущих вузов области, в которых обучается более 60% всех студентов нашего региона. Межвузовская кафедра начала действовать в прошлом сентябре, и это был очень большой прорыв. В рамках ее деятельности у нас дополнительно появилось около трех с половиной тысяч часов, а в нынешнем году это число возросло примерно до пяти тыс. Конечно, в каждом вузе своя специфика и преподаватели, а наше дело как межвузовской кафедры - контроль и координация всех действий. Но это вызывает очень положительный эффект, за год не было ни одного отрицательного отзыва, ни одного случая обострения межрелигиозных отношений или чего-то подобного. Напротив, и ребята-мусульмане, и агностически настроенные студенты сдают дисциплины, которые мы преподаем. И в анкетах в рамках опроса, периодически проводимого нами в конце курса, мы очень часто встречаем слова благодарности.
То есть кафедра теологии стала одним из главных факторов, позволивших нам задуматься о Поволжском православном институте. Вторым очень важным фактором была, конечно, поддержка со стороны государственных властей, нового губернатора Самарской области Владимира Артякова, руководства "Автоваза" и корпорации "Рособоронэкспорт". В лице этих людей мы почувствовали понимание и здоровую амбициозность, благодаря чему наша идея православного института и начала реализовываться. Правительство области выступает сегодня генеральным заказчиком строительства, существенную помощь оказывает и мэрия Тольятти.

- И что же в соответствии с вашим проектом будет представлять из себя Поволжский православный институт?
- С самого начала мы ориентировались на известный философский принцип единства формы и содержания, важнейший для христианского воспитания. Посмотрите, мы находимся в здании бывшего детского сада. Но, на мой взгляд, в "совковом", типовом и неказистом детсадовском здании довольно трудно учить детей истинам, связанным с христианским богословием. И за эти годы с Божией помощью нам удалось превратить эту абсолютно шаблонную постройку в архитектурную жемчужину. Теперь она стала фактически неузнаваемой, и в этом нет ничего удивительного, так как от многих корпусов остались только фундаменты. То есть изменения произошли колоссальные. И этот комплекс зданий православной гимназии позволяет ребенку уже с порога оказываться в некоем целостном пространстве, преображающем действительность.
С самого начала мы, конечно, думали приспособить под будущий институт какое-то уже существующее здание. Но для Тольятти это трудно: город большой, зданий социально-образовательного направления недостаточно. С другой стороны, опыт подсказывает, что перестраивать тяжелее, чем строить заново. Поэтому мы очень благодарны тем, кто нам помогает, за то, что институту было выделено место буквально в центре Автозаводского района, центральнее придумать трудно. А также и за внимание к нашей задумке построить для института грандиозный архитектурный комплекс, в котором одновременно могло бы обучаться около 1000 человек.
При проектировании мы остановились на варианте монументального шестиэтажного здания, включающего в себя и храм, и колокольню, и часовню, а также актовый зал, порядка 150 учебных аудиторий различного размера, большую библиотеку с читальным залом, трапезную почти на 300 человек. Здание будет построено по принципу каре: внутренний дворик со всех сторон окружат стены. Колокольня будет построена высотой почти в 50 метров, а на ней, кстати, будут и часы с боем, первые в городе. Здание в целом, несомненно, будет знаковым в архитектурном отношении для Тольятти.

- А почему такой крупный вуз строится не в областном центре?
- Во-первых, в Тольятти у нас уже есть удачный опыт православной гимназии. А во-вторых, наш город, хотя и не являясь центром региона, тем не менее нуждается в возможно большем числе учебных заведений. Представьте себе: на 800 тысяч жителей у нас открыто только три-четыре полноценных вуза. Конечно, есть огромное число всевозможных филиалов, но решают ли они вопрос квалифицированного, качественного образования?

- С чего конкретно был запущен процесс строительства института?
- Первым делом, конечно, мы получили благословение Святейшего Патриарха. Для нас было исключительно важно то, что Святейший с большим пониманием отнесся к этому проекту и прислал нам письменное благословение о присвоении институту имени святителя Алексия, митрополита Московского, в том числе и его небесного покровителя. Также мы получили поддержку тогдашнего полпреда в Приволжском федеральном округе, ныне министра юстиции Александра Коновалова, человека, очень много делающего для развития теологического образования в России.
В декабре 2007 года владыка Сергий освятил закладной камень на месте будущего строительства, и с апреля оно началось. В наших планах - построить комплекс за три года, то есть к 2011-му. Я очень рассчитываю, что в следующем году мы сможем документально оформить концепцию вуза, проработать учебные планы, программные материалы, штатное расписание. А в 2010 году мы бы очень хотели попробовать открыть подготовительные курсы, чтобы 2011 год стал бы годом полноценного функционирования Поволжского православного института.

- Что будет представлять собой его образовательная концепция?
- Согласно нашему замыслу, институт будет включать пять основных факультетов. Первый, теологический, будет готовить как священников, так и светских специалистов. Здесь мы будем максимально использовать опыт ПСТГУ и Совета по теологии при УМО (учебно-методическое объединение - "ИФ") классического образования. Конечно, в масштабах Поволжья этот факультет не может быть массовым, но мы надеемся, что нам удастся предоставлять его студентам качественное образование. Его основные направления - это библеистика, церковная история, церковно-практическое и богословско-патрологическое направления.
С самого начала мы хотим открыть гуманитарный факультет (пока это условное название), который будет включать филологическое отделение, причем со специализацией по русской филологии, и историческое отделение. Сейчас разрабатывается новая специализация - россиеведение, и именно ее мне бы хотелось попробовать ввести. Также есть у меня как у дипломированного философа мечта открыть для начала хотя бы отделение в рамках гуманитарного факультета по философии и политологии. Ну, и я глубоко убежден, что мы должны бросить все силы на открытие отделения, а может быть, и факультета журналистики.
Третье направление - конечно, педагогическое, которое будет формировать специалистов для начальной школы и дошкольного образования. И, наконец, факультет искусств, в рамках которого нам хотелось бы создать отделения музыки, с ориентацией на церковное пение, архитектуры и, разумеется, церковной живописи.
Это, что называется, план-максимум, создать все эти факультеты и отделения невозможно даже за несколько лет. Для начала мы хотели бы попробовать набрать группы в рамках теологического, гуманитарного факультетов и факультета искусств.
Конечно, самым главным вопросом для нас является кадровое обеспечение. Если по общегуманитарным и непрофильным дисциплинам мы можем найти определенный контингент педагогов в Тольятти и Самаре, то по профильным предметам специалистов не сыщешь днем с огнем. Поэтому наш проект предполагает строительство при институте жилого корпуса с номерами квартирного типа для приглашенных преподавателей. То есть всем, кто будет приезжать к нам в командировки, мы постараемся создать максимально комфортабельные условия.
Действительно, наш проект сегодня выглядит грандиозно, но, если признаться, это всего лишь первый этап. Нам выделили всего один гектар земли, и фактически весь он будет застроен. Однако университет предполагает и дополнительные площади - рекреационную, спортивную зоны и, конечно, большое, процентов на 70 всех студентов, общежитие. Поэтому у нас есть планы дальнейшего расширения, реализация которых зависит только от руководства города, области и "АВТОВАЗА". Впрочем, пока наши инициативы никого не испугали. Есть понимание того, что если вузу давать дорогу в жизнь, это надо делать правильно.
Конечно, мы просим всеобщих молитв и посильной помощи в реализации нашего проекта. Надеемся, что с Божией помощью нам удастся создать некое в хорошем смысле новое православно ориентированное учебное заведение, которое будет созвучно духу времени, ни в коем случае не будет коснеть в неких уже изживших себя формах и в то же время станет традиционным, крепким, с четкой интеллектуальной и  воспитательной базой вузом.

Развитие богословского образования - условие подлинного возрождения России

Развитие богословского образования

 - условие подлинного возрождения России[1]

- О.Дмитрий, Вы имеете степень доктора философии и одновременно являетесь выпускником богословского ВУЗа. Каково Ваше видение современного состояния богословского образования в светских ВУЗах России?

 - Если говорить о формах богословского образования в России, то можно отметить, что они не отличаются никакой системностью – я имею в виду именно светские ВУЗы, т.е. церковно-государственное взаимодействие  в сфере богословского образования у нас как в средней, так и в высшей школе остается «притчей во языцех». Если сравнить западноевропейскую концепцию классического теологического образования с отечественной, то можно видеть ряд специфических черт. В средневековой Европе теология, как научная дисциплина, появилась сразу вместе с открытием высших учебных заведений ­университетов. Там теология находилась в центре всех образовательных процессов. Это «высшая наука», как сформулировал крупнейший авторитет средневековой философии Фома Аквинский, - все остальные науки предназначены служить теологии.

В европейских странах, которые, также как и современная Россия, имеют светский характер, теология преподается во многих университетах. Так, в Боннском университете существуют сразу два теологических факультета - протестантский и католический, которые сотрудничают, обмениваются преподавателями. Такая же ситуация в государственном университете Страсбурга. В Оксфорде и Кембридже теологические факультеты являются старейшими и первыми по внутренней университетской квалификации. Мощные теологические факультеты действуют в Берне, Женеве, Фрибуре, Цюрихе, Гейдельберге, Тюбингене, Вене, Берлине, Хельсинки, Копенгагене, Тулузе, Люблине и других крупнейших университетских центрах Европы.

 - Однако, в России ситуация всегда была иной. В Московском университете  теологического факультета никогда не было…

 - Пути русской богословской школы были несколько иными. Университетское образование в России появляется в XVIII веке. Среди высших школ предшествующего периода необходимо упомянуть Киево-­Могилянскую духовную академию, Славяно-греко-латинскую академию, училище боярина Федора Ртищева в Андреевском монастыре Москвы. В значительной степени эти учебные заведения были уже в тот период подвержены схоластическому влиянию. Главным языком преподавания оставалась латынь.

В 1755 году в России возник Московский университет с тремя факультетами - юридическим, медицинским и философским. М. В. Ломоносов писал графу Шувалову: "Богословский факультет оставляю синодальным училищам".  Вовсе не нарочитое стремление к светскости образования побудила Ломоносова к такому шагу. Одной из основных причин отказа Ломоносова включить теологический факультет в число первых университетских подразделений являлось то, что почти все профессора прибыли из Европы, из 10 профессоров университета только двое были русскими. Неизбежно вставал вопрос: какое богословие они могли читать - протестантское, католическое? В результате в России именно в XVIII веке произошло отделение богословия от высшей светской школы. В это же время прослеживаются две тенденции: русская культура становится все более мирской, секулярной, а православное духовенство опасается католического и протестантского прозелитизма - тогда теология как наука в университетах могла быть только европейской, потому что на протяжении столетий она разрабатывалась католическими мыслителями средневековья. К величайшему сожалению колоссальная византийская православная традиция была в значительной степени забыта.

Тем не менее, в России XVIII-го века были высшие учебные заведения с преподаванием теологии. В ходе завоеваний в состав России вошли Прибалтика и восточные провинции Речи Посполитой, где находились Дерптский и Виленский университеты, имеющие теологические факультеты.

В открывающихся в XIX веке русских университетах богословских факультетов также не было. Однако у большинства из них были выстроены многоуровневые отношения с духовными академиями. В университетах на различных факультетах действовали кафедры всеобщей церковной истории, русской церковной истории, канонического права, которые чаще всего возглавляли священнослужители - кандидаты, магистры и доктора богословия, церковной истории и церковного права. Однако в XIX веке взаимодействие духовной и светской высшем школы оставалось весьма ограниченным. Согласно уставу 1884 года отмененному в 1904 году, выпускники духовных семинарий не могли поступать в университеты, а выпускники гимназий и реальных училищ - в духовные академии.

 - И это ощутимо сказалось на умонастроениях интеллигенции…

 - Действительно, эти моменты приводили к постепенному вытеснению религии из интеллектуальной жизни высшего общества - дворянства, а позднее интеллигенции. Большинство русских великих писателей, ученых, философов - люди с глубокой верой в Бога, однако большинство русской молодой интеллигенции начала ХХ века воспринимало религию как нечто отжившее. Именно эта группа формировала идеологию радикальных российских партий, в результате победы одной из которых в стране началось насильственное искоренение религии. В этой связи один известный современный публицист и богослов о.Андрей Кураев заметил, что не случайно Октябрьская революция произошла в единственной из европейских стран, где в университетах не преподавалась теология. Заявление, возможно, несколько эпатажное, но повод задуматься, несомненно, есть.

К чести российских университетов нужно отметить, что они горячо откликнулись на известие о разгроме духовных академий в 1918 году. Так, ученые советы Московского и Петроградского университетов были готовы включить в свои академические структуры на правах факультетов закрытые большевиками академии. В 1920 году при непосредственной поддержке профессуры Петроградского университета открылся Петроградский богословский институт, закрытый властями в 1923 году. Наконец, в Париже в 1925 году был сформирован Сергиевский богословский институт, ставший, по замечанию его первого ректора митрополита Евлогия (Георгиевского) «практически единственным очагом живой православной мысли» в русском зарубежье. Его преподаватели в соответствии с резолюцией Поместного Собора 1917-1918 года попытались осуществить синтез университетского и академического образования. В результате возник уникальный центр настоящей богословской науки и религиозной философии одновременно. В стенах института также трудились бывшие профессора духовных академий и самых значительных университетов в России.

 - Хорошо, это история, а какова ситуация сейчас?

 - В современный период истории отдельные богословские дисциплины начинают преподаваться в российских университетах в 1990-е годы. В 1992 году Министерство образования приняло решение о возможности преподавания теологии в России. В декабре 1993 года приказом замминистра образования был утвержден государственный стандарт по направлению бакалавриата "теология". Но, дальше история разворачивалась весьма драматично, о чем, я думаю, многие помнят. Процесс введения новой специальности затянулся на несколько лет. Лишь в январе 1999 года в Министерство образования было послано письмо, подписанное Патриархом Московским и всея Руси Алексием П, президентом РАН Ю.С. Осиповым, президентом РАО Н.Д. Никандровым и ректором МГУ В.А. Садовничим с просьбой принять государственный стандарт специальности "теология". В августе 1999 года был подписан договор о сотрудничестве между Министерством образования и Московской Патриархией. В феврале 2000 года на заседании Межведомственного совета специальность "теология" была внесена в «Перечень направлений и специальностей высшего профессионального образования».

 - В чем заключалась причина такой задержки?

 - Тот факт, что принятие стандарта по специальности затянулось на 7 лет и для этого принятия потребовалось специальное послание, подписанное Патриархом, не было случайностью. Против введения теологии в вузы выступила когорта религиоведов - в большинстве своем ранее преподававших научный атеизм. Основными аргументами оппонентов было то, что новая специальность противоречит светскому характеру государства в России, усилит рознь между религиозными общинами страны. В дискуссии, которая состоялась по данной проблеме, была показана неверность этих построений. Россия - действительно многоконфессиональная и многонациональная страна, но это не значит, что из-за подобного положения надо запретить русскому и другим народам изучение своих национальных и религиозных традиций.

К сожалению, теология не включена до сих пор в классификатор ВАКа и диссертацию по этой специальности невозможно защитить в светском учебном заведении. Проблема и в том, что духовные учебные заведения – академии, семинарии, училища – до сих пор не имеют права выдавать дипломы государственного образца. Это нонсенс с точки зрения мирового права, хотя сейчас в данном отношении есть кое-какие положительные сдвиги. Прошли заседания комиссий, где этот вопрос обсуждался, но решения удивляют. Вроде бы решено, что духовные семинарии через какое-то время смогут выдавать диплом государственного образца, но без государственной символики - т.е. на обложке не будет герба! Почему-то любое частное высшее учебное заведение с самым экзотическим названием, прошедшее аттестацию, имеет право выдать диплом государственного образца, а духовные школы такого права не имеют! () Мне пришлось участвовать в ряде совещаний по этому поводу, и некоторые депутаты Государственной Думы говорили: «Как замечательно мы придумали способ избежать противоречия между светскостью государства и духовным образованием». Почему-то вновь срабатывает клише: «Россия – светское государство, а Церковь от государства отделена», поэтому мы () не имеем права  на государственном уровне поддерживать духовные школы. Этот стереотип, с советского периода существующий, настолько крепко засел в подсознание очень многих людей, в том числе и политиков и чиновников в области образования, что не представляется возможным до конца его преодолеть.

Подготовка бакалавров по теологии официально возможна по трем профилям: христианская теология, исламская и иудейская. Специально уточнено, что этот список может быть дополнен по представлениям других конфессий в УМО. Очень интересно, что ситуация среди них складывается совершенно по-разному. На настоящее время государственный образовательный стандарт существует только по православной теологии. () Ни представители ислама, ни иудаизма до недавнего времени не ()интересовались данной возможностью. Видя в этом некое ущемление прав других конфессий, наши госчиновники волюнтаристским методом постановили разработать исламскую теологию, в результате чего появился еще один стандарт. () Далее, на государственном уровне было принято решение создать пять или шесть федеральных исламских университетских центров с солидным бюджетным финансированием. Например, только на разработку сайта по вопросам подготовки специалистов с углубленным изучением истории  и культуры ислама Северо-Кавказскому государственному техническому университету (одному из участников федеральной программы) было выделено из федерального бюджета около 15 миллионов рублей (630 тыс долларов США)! () Согласно «Плану подготовки специалистов по истории и культуре ислама» (его бюджет составляет на период 2008-2010 гг. 900 млн. руб.) государственные ВУЗы по рекомендации  Духовных управлений мусульман обязаны выделять квоты для внеконкурсного поступления на бюджетные места будущих имамов-хатыбов, преподавателей исламских учебных заведений и работников ДУМов и др. Это, конечно, важно и связано с необходимостью оторвать исламское духовенство от вакххабитских учебных центров в Саудовской Аравии. Государство делает для этого очень многое. В плане есть конкретные распоряжения: когда должны быть написаны учебники по исламской теологии, в каких городах должны быть открыты университетские центры, сколько должно быть подготовлено в ближайшие годы соответствующих специалистов. При этом, несмотря на то, что стандарт и учебные заведения являются религиозными, т.е. негосударственными, государство нашло возможным и выделять на это целевое финансирование и выдавать выпускникам соответствующие дипломы государственного образца.  Православным об этом только мечтать приходится. Право выдавать дипломы имеют лишь Свято-Тихоновский Университет и Православный Университет святого апостола Иоанна Богослова, но не духовные школы Русской Православной Церкви.

 - В настоящее время теологию в российских светских ВУЗах изучают?

 - В настоящий момент теология изучается в сорока вузах России. Из них десять вузов - государственные - в Москве, Омске, Владивостоке. На стадии открытия находятся отделения теологии еще в пяти ВУЗах в городах Сургут, Ростов-на-Дону, Воронеж, Нижний Новгород, Тула. Во многих вузах преподаватели сами добиваются формирования курсов по изучению православия.

 - А как обстоят дела у вас в Самаре?

 - Я являюсь директором Православной гимназии в Тольятти и возглавляю межвузовскую кафедру по теологии и истории религий. Базовой  организацией межвузовской кафедры выступает Самарский государственный университет путей сообщения. Основной целью деятельности кафедры является обеспечение целостности высшего образования в вузах Самарской области путем введения теологического компонента в содержание образовательных программ, подготовка и переподготовка кадров для вузов области по специальностям «теология» и «религиоведение». На кафедре ведется разработка и апробация модели преподавания православной теологии в светских учебных заведениях, реализуются основные и дополнительные программы в области теологии и смежных дисциплин, проводятся научные и методические семинары, конференции, круглые столы, ведется подготовка, издание и распространение учебной, специальной, справочной и методической литературы, материалов конференций. За истекший 2007-2008 учебный год преподаванием в рамках кафедры теологии было охвачено свыше трех тысяч студентов. Самое главное – это изменения в сознании ВУЗовского сообщества по отношению к религиозным дисциплинам. Когда-то, когда мы только начинали работу на базе Самарского госуниверситета путей сообщения, нашим главным противником была братская кафедра по философии и истории науки, где нам было четко сказано, что никаких предметов научной ориентации на теологической кафедре изучаться не может, в том числе и «религии мира», так как это - исключительно философский предмет. Работники ВУЗов понимают, как ценна борьба за учебные часы, но по примеру МИИТа Ученый Совет тогда () принял решение создать теологическую кафедру. Когда в ВУЗе впервые появились люди в рясах, а никто еще не знал, что многие из них – кандидаты и доктора наук, то отношение было такое: «вот, попы пришли «мракобесничать». Нам помогли твердая решимость ректора университета и его ближайшего окружения, поддержка из Министерства путей сообщения и сами студенты, которые с удовольствием пошли на наши лекции. Причем кое-кто опасался возникновения межрелигиозных конфликтов, но у нас мусульмане по этим  курсам учатся лучше, чем некоторые русские ребята. Занятия не факультативны - все первокурсники обязательно прослушивают курс «Религии мира» и потом сдают зачет. Позже они могут изучать по выбору один из предметов: «Наука и религия», «Библейское богословие», «История Русской Православной Церкви», «Социальное учение Русской Православной Церкви», «Культурно-религиозное наследие России». Соответственно один из этих предметов они обязательно сдают. В итоге, когда четыре года назад возникла идея межвузовского студенческого рейтинга предметов, то кафедра теологии дважды занимала первое место, т.е. студенты голосовали за нашу кафедру, как за лучшую из гуманитарных. А с философской кафедрой сейчас сложились очень конструктивные отношения.

Хочу поделиться своей радостью: при непосредственном участии Правительства Самарской области,  совета ректоров Самарской области, ОАО «АВТОВАЗ» началось строительство Поволжского Православного института имени святителя Алексия, митрополита Московского в городе Тольятти. Поволжский Православный институт - третье высшее учебное заведение в России подобного типа, ставящее целью готовить просвещенную, патриотически мыслящую, широко образованную молодежь, которая по окончании вуза сможет трудиться в социальной, культурной, образовательной, религиозных сферах. Первый набор запланирован на 2011 год.

Полгода тому назад во все семинарии Русской Православной Церкви Учебный комитет направил Церковный образовательный стандарт по Православному богословию, в котором вопросы сохранения часов и распределения учебных дисциплин были максимально приближены к тому, что требуется Духовным школам. Я знаю, что он утверждался не без противоречия со стороны части профессорско-преподавательского состава, полагающей, что светским дисциплинам уделяется больше  внимания, чем этого бы хотелось. Однако в настоящее время () стандарт () существует, () он утвержден Святейшим Патриархом. На мой взгляд, в нем учтены основные реалии современного духовного образования в России в той степени, в которой это возможно в настоящее время.

Другое дело – удастся ли его провести в жизнь? Сейчас принимаются стандарты третьего поколения, где опять все поставлено под вопрос, в том числе вообще будущее () утвержденного в 2000 году государственного образовательного стандарта по теологии. Неизвестно, что с ним будет в ближайшее время. Реформаторское рвение, которое Минобразования демонстрирует уже в течение многих лет, серьезно выбивает из колеи академическую науку, в том числе и церковную. В этом состоит наша проблема по сравнению с любым - и западно- и восточноевропейским государством. Там везде Церкви дано полное право вести образовательную деятельность в соответствии со своими учебными планами, на основании конкордата или другого государственно-церковного соглашения. Церковь при этом выдает выпускникам своих учебных заведений те дипломы, которые котируются в государстве. Молдавия и Прибалтика это делать могут, а Россия не может до сих пор!

В начале 2008 года в рамках XVI Международных Рождественских чтений состоялась работа секции «Теологическое образование, духовно­нравственное воспитание и образование в современном вузе», где была принята специальная резолюция. В ней в частности указывалось, что партнерство государства и традиционных религий в сфере образования и воспитания является одним из важнейших факторов возвращения к духовным корням отечественной культуры и оздоровления нравственной атмосферы российского общества. Я лично убежден, что богословское образование - значимый фактор сохранения наших традиционных духовных ценностей, без которых невозможно подлинное возрождение России.

В Православной гимназии встречали не чиновника, а человека

В Православной гимназии встречали не чиновника, а человека[1]

Посещение Православной классической гимназии стало последним пунктом пребывания премьер-министра РФ Владимира Путина в Тольятти. Конечно же, к визиту председателя правительства здесь готовились и взрослые, и дети. И конечно, волновались все. Ждали, впрочем, не высокопоставленного чиновника, а человека – хоть и облеченного государственной властью, но тоже нуждающегося иногда в минутах душевного покоя. О том, как прошла встреча, «ВА» рассказал директор гимназии, протоиерей Димитрий Лескин.

– Последние дни накануне этого визита, конечно, были наполнены для нас ожиданием, приготовлением. Мы постарались, чтобы те полчаса, которые были запланированы (получилось, правда, чуть больше), были максимально насыщенны. Владимира Владимировича Путина сопровождали президент АВТОВАЗа Б. С. Алешин, губернатор Самарской области В. В. Артяков, полномочный представитель Президента в Приволжском федеральном округе Г. А. Рапота, заместитель председателя правительства И. И. Сечин и большое число других гостей. Присутствовал на встрече и архиепископ Самарский и Сызранский Сергий. Началось все с посещения храма, где Владимир Владимирович не только услышал песнопения нашего хора, но и поставил свечи, помолился. А затем вручил гимназии замечательный подарок – Иверскую икону Божией матери XIX столетия. Вручена она была вместе с сертификатом от Министерства культуры, который подтверждает ее аутентичность.

После посещения храма Владимир Владимирович познакомился с детьми в учебных аудиториях. Пожелание изначально было – никакого официоза, никаких нарочитых приготовлений, чтобы дети находились в максимально естественных условиях. Так и было: кто-то занимался в классах, кто-то в хореографическом, спортивном или актовом залах – так, как это происходит в гимназии каждый день.

– Задавал ли премьер-министр детям какие-то вопросы? Может быть, и они его о чем-то спрашивали?

– Общение было очень неформальным. Слава Богу, дети не впадали в ступор, не трепетали, хотя, конечно, все понимали, кто к ним приехал в гости. Педагоги к встрече тоже отнеслись очень ответственно. Я рад, что дети отвечали искренне. Владимир Владимирович спрашивал, как долго они здесь учатся, какой у них режим дня, какие предметы самые любимые, где они хотят учиться дальше. Его очень порадовало, что многие хотят продолжить образование в Поволжском Православном институте: «Ну вот, контингент студентов уже формируется!»  - сказал он.

– То есть Путин уже знал, что в Тольятти ведется строительство такого института?

– Первичная информация у него была – думаю, что об этом ему рассказали и губернатор, и президент АВТОВАЗа. Во время визита ему показали небольшой видеоролик об этапах строительства Поволжского Православного института. Он с большим вниманием ознакомился с этим проектом, оценив заинтересованность гимназии в его реализации. Спросил, сколько таких гимназий в регионе и узнал, что в Самарской области мы единственные, а в Приволжском федеральном округе являемся крупнейшим учебным заведением такого рода. Институт, если он, дай Бог, сформируется, будет третьим в России и первым в провинции. Председатель Правительства  выяснил, какие факультеты планируется открыть, уточнил, что это будет светское православное учебное заведение. И сказал, что это очень востребованное направление образования. Поскольку разговаривал он с младшими воспитанниками, про конкретные специальности он  их не спрашивал. А вообще могу сказать, что многие гимназисты собираются продолжить образование на факультетах журналистики, иностранных языков, филологическом, педагогическом, на музыкальном отделении. Надеюсь, что появятся у нас и политологи, и философы…

– В минувшем году было запланировано возведение фундамента и первого этажа института. Мы видим, что это выполнено. Как идет строительство сейчас? Сказывается ли на нем финансовый кризис? И не говорили ли вы с премьер-министром и об этом?

– Действительно, в прошлом году мы полностью завершили работы по «нулевому циклу» и к концу января – по первому этажу за исключением храмовой части, которая строится сейчас. Частично начаты работы по второму этажу и по строительству колокольни и часовни, которые являются неотъемлемой частью ансамбля. Очевидно, что проект такого масштаба обязательно должен носить федеральный, общероссийский характер. Конечно, мы были бы рады, если бы российское правительство посодействовало в его воплощении. Заинтересованность сопредседателей попечительского совета Бориса Сергеевича Алешина и Владимира Владимировича Артякова мы видим: они прилагают большие усилия.

– Говорил ли Владимир Путин о роли, которую выполняет сегодня Православная церковь в жизни общества, ее социальной значимости?

– Вы знаете, ему прежде всего было интересно познакомиться с реальным опытом работы Православной гимназии. Поэтому такие глобальные темы,  как взаимодействие Церкви и государства, не обсуждались. При этом он с огромным уважением отозвался о почившем Патриархе Алексии, который посещал нашу гимназию – известно, что у них были очень близкие личные отношения. С большим удовлетворением отметил, что и Патриарх Кирилл посещал наше учебное заведение, еще будучи в сане митрополита. Видно, что Владимир Владимирович вполне осознает роль Русской Православной Церкви и сам является православным христианином по своему внутреннему ощущению.

– Отец Димитрий, не могли бы вы рассказать о своих личных впечатлениях от этой встречи?

– Мне уже доводилось бывать на мероприятиях, в которых Владимир Владимирович принимал участие, но такое тесное общение состоялось впервые. Не могу не отметить, что имея такой напряженный график работы в Тольятти, даже ограничивая себя в чем-то, можно сказать, лишив себя обеда, он приехал в Православную гимназию и пообщался с детьми. По-доброму, с улыбкой. Я почувствовал в нем большую человечность, искренность. Но при этом сразу понимаешь, что это человек государственного масштаба, что это глава правительства России. Не было ни нарочитой упрощенности, ни недоступности. Об этом можно сказать, как о полном соответствии и осознанности той миссии, которую он выполняет.

– Можно ли говорить о каких-то итогах встречи? Это был визит человека, который после напряженного рабочего дня просто смог отдохнуть душой? Или визит чиновника, с которым удалось договориться о содействии в решении имеющихся проблем?

– Я бы согласился с первой частью вопроса. Город Тольятти и АВТОВАЗ для России звучат как единое целое. Смысл этого визита заключался в том, чтобы показать и духовно-культурную составляющую нашего города. Рассказать о том, что огромный мегаполис живет еще и нравственными, культурными интересами. Православную гимназию часто называют «светлым пятном» на карте нашего города, островком надежды, островком добра. Нам бы очень хотелось, чтобы таким наш город остался и в памяти премьер-министра. Как чиновника мы не воспринимали его ни в коем случае. Для нас это был человек, который несет высочайшую ответственность за судьбы России. Но и о том, чем реально живет гимназия, как развивается институт, конечно, рассказали. Как мне кажется, найдя сочувствие и понимание…

Елена САФРОНОВА